Горец птичий
Из этой травки
соткан бархат зеленых подмосковных сельских
улиц, она прочно овладела большаками,
скотопрогонами, побережьями говорливых речек и
даже прогалинами леса, пробитого стежками.
Чуткость,
отзывчивость к условиям произрастания этой
травы-муравы поразительны. На скудных почвах она
хиреет, проволокой вьется, на тучных –
приподнимается от земли, смыкаясь в плотный
травостой. А по краям старопахотных залежей так
раскустится длинными побегами, что и одно
растение покажется кулижкой. Выдернешь такой
разросшийся пучок и подивишься, как он справен и
обширен. Длинный ветвистый корень подскажет, что
растение это приспособится и к сухим почвам,
недаром многие виды горцев, а их описано 200,
встречаются в субтропиках, где недостаток влаги
ощущается постоянно.
В умеренном
климатическом поясе обычнее других горец птичий
(Poeygonum aviculare). Это однолетник. В начале июля на его
стеблях, в пазухах овальных листьев раскрываются
зеленовато-белые цветки, осенью травка
обзаводится черными трехгранными орешками.
Плоды осыпаются на землю, а по весне они,
хорошенько промерзнув перед тем, всходят мелкими
блестящими клинками. Никакие травы горец птичий
в друзья не принимает, разве что луговую герань
допустит, видно не в тягость ее сиреневые пучки,
или с ведьмиными кольцами – маленькими луговыми
опятками смирится.
Как только не топчут
траву-мураву! В деревнях по ней каждодневно ходят
люди, гоняют стада коров и овец, не обойдет ее
домашняя птица – и все нипочем: растет и растет.
Утром с росцой на траву выгоняют пасти рогатый
скот, днем ею лакомятся свиньи, клюют куры, щиплют
гуси. Овцы, возвращаясь с сытных пастбиш, так и
норовят еще ухватить этой травки: вкусна,
питательна. Промысловые зверьки – ондатра и
суслик тоже не гнушаются отведать горца.
Склевывает его орешки боровая дичь – тетерева,
глухари, рябчики. Молодые стебельки годятся и к
столу – как свежая зелень.
Горец птичий – клад
белка и сахаров. Обнаружены в нем и такие
полезные микроэлементы, как кальций, фосфор,
цинк, кремний. А уж как он богат витаминами!
Аскорбиновой кислоты – витамина С трава-мурава,
например, содержит в 3 раза больше, чем хваленые
лимоны. В соке растения присутствуют смолы и
дубильные вещества. Богатая гамма полезных
химических соединений выдвинула горец птичий в
ряд ценных кормовых трав. Сено из чистого горца
питательностью не уступит бобовым – люцерне,
клеверу, чине. Правда, его впрок не копят: за
пределами селений нет чистых зарослей. Но в смеси
с другими травами он попадает в душистые стога.
Не обошли вниманием
горец птичий аптекари. Высушенный с цветками в
тени, его назначают от многих болезней: в Алжире
– от лихорадки, в Австрии – при нервном
истощении и слабости. В народной медицине многих
стран настоями горца понижают кровяное давление,
унимают кровотечения, лечат туберкулез. Длинен
список благодеяний этой самой распространенной
травы: ее вытяжки и настои помогают избавиться от
недугов печени, почек и желудка, а мази – от
некоторых кожных болезней. Когда-то измельченную
свежую траву прикладывали к ранам и язвам –
способствует заживлению. Горец птичий входит в
число лекарственных растений международного
рынка. Полагают, что его целебные свойства
обусловлены наличием танноидов.
Старинные русские
«Зельники» прописывали горец птичий от чахотки и
ушибов. Лекари велели им парить ноги «от опухоли,
когда оттопчут», отсюда и название травы –
топтун. А вообще-то в разных местах Руси эту травы
называли неодинаково. Пензенские крестьяне
прозвали ее галочьей гречихой, поскольку она с
гречихой из одного семейства. Гусятник –
прозвище воронежского происхождения, колесница
– архангельского, куроед – нижегородского,
названия развивная и свиной буркун отмечены в
ставропольских говорах. На Тамбовщине эта трава
известна как самурышка. Но самое
распространенное название горца птичьего спорыш
– от глагола спориться: растение это по весне
отрастает ходко, споро, да и размножается быстро
– каждая особь дает до 200 семян в год…
Стелется спорыш
зеленым ковром, сравнивая выбоины и бугорки,
курчавится узловатыми стебельками. Затопчут – к
земле припадет, дадут волю – потянется ввысь.
Скромные запросы существования, неистребимая
жажда роста и расселения помогли спорышу занять
все обитаемые континенты. На возделанные поля не
зарится, в огороды не лезет, его удел –
затягивать крепкие материковые и малопоемные
земли, хотя на рыхлых, щедрых почвах чувствует
себя куда вольготнее.
Если верить легенде,
то спорыш будто бы однажды собрался уйти в горы –
отшельничать. Пополз было к стремнинам, а
навстречу ему старая колдунья с пучками злых
трав-былий. Ты, говорит, зря сюда лезешь. В горах
скалы, ветры, морозы – пропадешь. Ступай лучше к
людям, в долины, мешай им. Послушался спорыш
колдунью и воротился восвояси.
Только не в тягость он
людям. На спорышевых зарослях жиреют стада, его
травой изгоняют болезни, а из корней готовят
синюю краску под стать индиго. Как есть добрый
спутник человека.